Неточные совпадения
― Да, вы только себя помните, но страдания человека, который был вашим мужем, вам не интересны. Вам всё равно, что вся
жизнь его
рушилась, что он пеле… педе… пелестрадал.
И сама история только в тоску повергает: учишь, читаешь, что вот-де настала година бедствий, несчастлив человек; вот собирается с силами, работает, гомозится, страшно терпит и трудится, все готовит ясные дни. Вот настали они — тут бы хоть сама история отдохнула: нет, опять появились тучи, опять здание
рухнуло, опять работать, гомозиться… Не остановятся ясные дни, бегут — и все течет
жизнь, все течет, все ломка да ломка.
Год прошел со времени болезни Ильи Ильича. Много перемен принес этот год в разных местах мира: там взволновал край, а там успокоил; там закатилось какое-нибудь светило мира, там засияло другое; там мир усвоил себе новую тайну бытия, а там
рушились в прах жилища и поколения. Где падала старая
жизнь, там, как молодая зелень, пробивалась новая…
Нравственное обаяние, которое она имела сначала на него, — и, по преимуществу, своею несчастною семейною
жизнью, — вследствие вспышек ее ревности и недостатка образования почти совершенно
рушилось; жажда же физических утех, от привычки и беспрепятственности их, значительно притупилась.
Целую
жизнь он прожил в качестве маленького человека за чужой спиной и вдруг почувствовал, как стена, на которую он упирался столько лет, начинает пошатываться и того гляди
рухнет да еще и его задавит.
— Наступит день, когда рабочие всех стран поднимут головы и твердо скажут — довольно! Мы не хотим более этой
жизни! — уверенно звучал голос Софьи. — Тогда
рухнет призрачная сила сильных своей жадностью; уйдет земля из-под ног их и не на что будет опереться им…
— А когда наконец
рушился пласт породы, и в отверстии засверкал красный огонь факела, и чье-то черное, облитое слезами радости лицо, и еще факелы и лица, и загремели крики победы, крики радости, — о, это лучший день моей
жизни, и, вспоминая его, я чувствую — нет, я не даром жил!
Их
жизнь течет так ровно и мирно, никакие интересы мира их не тревожат, потому что не доходят до них; царства могут
рушиться, новые страны открываться, лицо земли может изменяться, как ему угодно, мир может начать новую
жизнь на новых началах, — обитатели городка Калинова будут себе существовать по-прежнему в полнейшем неведении об остальном мире.
— Эх, сестра! — вздыхал Игнат. — Ты пойми, — ведь ежели что — вся
жизнь моя
рушится! Для чего жил?.. Неизвестно…
Они поняли ужасный холод безучастья и стоят теперь с словами черного проклятья веку на устах — печальные и бледные, видят, как
рушатся замки, где обитало их милое воззрение, видят, как новое поколение попирает мимоходом эти развалины, как не обращает внимания на них, проливающих слезы; слышат с содроганием веселую песню
жизни современной, которая стала не их песнью, и с скрежетом зубов смотрят на век суетный, занимающийся материальными улучшениями, общественными вопросами, наукой, и страшно подчас становится встретить среди кипящей, благоухающей
жизни — этих мертвецов, укоряющих, озлобленных и не ведающих, что они умерли!
Здесь умирает зять,
А там растет тот враг непостижимый —
Моя вина, которой утвердить
Навеки я хотел работу
жизни,
Она ж тяжелой
рушится скалой
На здание мое!
Елена. Уйди! Я пьяна. Это ты сам меня напоил нарочно. Ты известный негодяй. Вся
жизнь наша
рушится. Все пропадает, валится.
Но структура бытия такова, что ложь должна раньше или позже обнаружиться и строй
жизни, основанный на лжи, должен
рухнуть и кончиться.
— Если так, то я способен на все жертвы… Я женюсь на ней, хотя бы от этого
рушилось все счастье моей
жизни.
Рушатся экономические основы духовно-культурной
жизни в России, потому что разложились духовные основы экономической
жизни, нравственная и религиозная дисциплина трудящейся личности.
Старый мир, который
рушится и к которому не должно быть возврата, и есть мир новой истории с его рационалистическим просвещением, с его индивидуализмом и гуманизмом, с его либерализмом и демократизмом, с его блестящими национальными монархиями и империалистической политикой, с его чудовищной индустриально-капиталистической системой хозяйства, с его могущественной техникой и внешними завоеваниями и успехами, с безудержной и безграничной похотью
жизни, с его безбожием и бездушием, с разъяренной борьбой классов и социализмом как увенчанием всего пути новой истории.
В
жизни хозяйственной, в строе социальном
рушится капитализм, пораженный смертельными ядами, им самим выработанными.